Записки архивариуса. Игумении 18-19 вв.
Поликсения (Лялина)
Игуменствовала 26 июля 1822 г. – 7 августа 1828 г. Офицерская вдова, с 1815 году определена в число сестер Новгородского Сыркова монастыря; в 1818 году по прошению ее перемещена в Староладожский Успенский монастырь, где в 1820 году пострижена в монашество; в 1822 году марта 14 числа произведена во Игуменью.
При ней в 1823 году на новом месте сооружены каменные Святые ворота — с тех пор главным стал западный въезд в монастырь. В 1824 г. к святым вратам пристраивается часовня. В 1825 г. перестраивается большая часть западной ограды в каменную. В эти года в монастыре подвизаются 12 монахинь, 3 белицы, 5 послушниц.
В 1828 г. пишет прошение в Синод с просьбой о увольнении ее за слабостью здоровья и поселиться на покой в Новгородском Сырковом монастыре. В прошении есть такие строки: «в шестилетие управления тем монастырем, все, что имела собственнаго, употребила на пользу сей обители». Прошение удовлетворено и игумения Поликсения, в то время ей было 59 лет, поселяется в Сырковом монастыре. На содержание ей производится пенсия по 100 рублей в год из Новгородской Казенной Палаты. Похоронена в Сырковом монастыре.
Феврония (Анфимова)
Игуменствовала 11 августа 1828 г. — 1854 г. Дочь С-Петербургского купца, воспитывалась при родителях. В монашество пострижена в Новгородском Святодуховом девичьем монастыре в 1812 году. Проходила разные монастырские и церковные послушания, в 1819 г. исправляла должность казначеи. В 1823 г. переводится в Каргопольский Успенский девичий монастырь с назначением должности игумении. В 1828 г. определена в Староладожский Успенский девичий монастырь во Игумении.
В ее настоятельство надстроен третий ярус колокольни при Успенской церкви; на новом кладбище к западу от монастыря в 1830 г. сооружена часовня, вскоре перестроенная в церковь святого Алексия, человека Божия (освящена 29 октября 1833 г.) О ней я поподробнее рассказывала в записках «Алексеевское кладбище». Сторона ограды с воротами, которые выходят к р.Волхов, начинает заменяться на каменную, северо-западная часть западной линии ограды также становится каменной. В построении ограды ей помогали благотворители. В том числе местный помещик Томилов, который построил часть ограды с башней. Одновременно на восточной стороне на берегу р. Волхов строится каменный корпус для проживания сестер.
В 1836 г. по монастырю числилось: Игумения, казначея, 13 монахинь (есть имена монахинь - Варсонофия, Смарагма, Митрополия, Аристинета), 1 схимонахиня, 16 послушниц. В монастырь приезжали «на богомоление» и жили подолгу.
В 1843 году в архиве сохранилось дело о пожертвовании. Кратко изложу:
«Игумения Феврония, мон. Варсонофия, мон. Смарагма, мон. Митрополия, мон. Аристинета, священник Матфей Вещезеров подтверждают добровольное пожертвование Н.М. Григорьевой 3 серебряных ложек, 1300 рублей, 20 000 в билетах монастырю; в благодарность за уход и молитвенное окормление игуменией и монахинями в последнии месяцы жизни и для поминовения по отошествию ко Господу».
Родственники обратились в судебные органы; дело рассмотрено и закрыто т.к. завещание составлено по всем правилам.
В ее игуменство в 1843-1844 гг. построено каменное жилое здание на берегу р. Волхов. Сейчас это разрушающееся здание белого цвета у восточной стороны. О его истории расскажу подробнее. Его постройка обусловлена предписанием об устройстве при некоторых монастырях особых помещений, для содержания лишаемых священнослужительского звания и людей гражданского ведомства, отсылаемых в монастыри под особый надзор от 1 месяца до безсрочного, то есть на епитимию.
Игумения Феврония с сестрами в поданном к Митрополиту Новгородскому и Санкт-Петербургскому Александроневской Лавры Архимандриту Серафиму прошении извещает, «что тот Староладожский монастырь при весьма бедном своем содержании еще более изнуряется содержанием на весьма своем коште присылаемых по разным делам на Епитимию женскаго пола лиц, и как означенная Староладожская Успенская обитель по Санкт-Петербургской Епархии есть одна из девичьих, то по сей Епархии заключающей в себе Губернии Санкт-Петербургскую, Естляндскую таковых предаваемых церковному покаянию присылаемых очень много и по большей части из беднаго сословия, так что случается иногда, что сии арестанки приводятся в положенном от казны для арестанков одеянии, которое по здаче их в монастырь снимается; а потому обитель принуждена находить и давать им свое и как при тем как таковых арестанток противу прежних времен постепенно умножается, так что в 1829-м было их в один раз 12-ть человек, да и здесь проживает 7-м человек и потому обитель не говоря о том , что крайне нуждается келиями для помещения сих арестанок, издерживается на одно пропитание их при всей ограниченности не менее 10-ти рублей в месяц сверх того дает им необходимонужное одеяние и обувь, а в случае болезни из них которой либо, вынуждается долгом христианским и пользовать на щет же монастыря, между тем пользы монастырю от сих арестанок во все никакой нет, ибо обыкновенные по монастырю и церкви услуги исправляются самими сестрами и послушницами к коим и допустить сих арестанок по их поведению опасно.
В сей Староладожский Успенский девичий монастырь отсылаются по определению Епархиальнаго начальства на Епитимию: а) обличенные в прелюбодеянии; б) уклоняющиеся чрез долгое время от исполнения христианских обязанностей; е) отпадающие от православной церкви в раскольническую ересь, а на содержание их ниоткуда и ничего не производится». Выходит ВЫСОЧАЙШИЙ указ, в котором определяется: «…продовольствие всех вообще арестантов; какого бы они рода и состояния не были, без различия ведомств военнаго или гражданскаго, и кому бы они не принадлежали, без всякаго исключения повелено принять на щет казны».
По донесению Митрополита Новгородскаго и Санкт-Петербургскаго Серафима об ассигновании по 10 руб. на каждую из арестанток, присылаемых в Староладожский Успенский девичий монастырь.
А также предписать Преосвященному Митрополиту Антонию впредь таковых женщин, вместо Староладожскаго монастыря помещать в случае надобности, в монастыри Новгородской Епархии, которые по его усмотрению, содержать более к тому способны, а посему и предложенную постройку особого здания в упомянутом монастыре оставить для его нужд.
Сохранились документы о тех, кто был помещен в монастырь: в 1855 г. – 3 женщины, в 1856 г. - 1. (Извините, добавлю свои эмоции – большинству из них определена эпитимия «за прелюбодеяние». Ах, мы женщины, во все времена страдаем за любовь...). Кроме того, что нужны средства на содержание епитимийцев, проблема была и в их поведении. Каждые полгода отправлялись отчеты в Духовную Консисторию о поведении и осознании проступка. По нашим женщинам написано: «при хорошем поведении она с искренним сокрушением сердца внимала увещаниям», «при хорошем поведении, кротость свидетельствуют о добром расположении к исправлениям».
Позвольте добавить в рассказ краткое доношение-прошение от игумена Дамаскина Спаса-Преображенского Валаамского монастыря. В Духовную Консисторию – игумен Дамаскин пишет:
«…С замиранием сердца озираясь на смуты, не раз страшно волновавшия св. Валаамскую обитель – сознавая, что главнейшая причина этих смут – это нахождение в монастыре людей подначальных, в которых зрятся и беззаконие, и пререкание, лихва и месть. Они как адская неистощимая картечь потрясает взрывами. Сосланные в монастырь (облачены в монашеское одеяние) ругаются, напиваются, буянят, ведут себя с новоначальными непотребно, обзывают настоятеля и братию, не соблюдают правила. При таких сценах на что похож монастырь? Монашеское ли это селение подвижников или грязный квартал преступников нового Вавилона? – Городская ли это тюрьма? или крепость? Смирительный ли дом? Арестанские ли роты? или «…многия небеса на обширной земле» - как это разумел Иоанн Златоуст. Эти ужасные выродки присылаются в монастырь для исправления, но может ли быть таким образом исправлено застарелое, нравственное безобразие, закоренелые привычки к пьянству, буйствам, дерзостям, ..пишут доносы, чернят обитель перед посетителями …или это «многия небеса на обширной земле «- как это разумел Иоанн Златоуст.»
Маврикия (Хитрово)
Была Игуменией монастыря 1854 — ✝13 декабря 1855 гг. Умерла 13 декабря 1855 г., 48 лет. Похоронена в Староладожском Успенском женском монастыре.
При её настоятельстве деревянная ограда с южной и северной стороны начала заменяться на каменную.
Ввела чтение Акафиста при молебном пении Успения Божией Матери и св. Великомученице Варваре: 1-ое по субботам, 2-ое по вторникам перед Литургией.
К сожалению, при ней в 1854 г.древнии фрески Успенского храма (которые слабо просматривались) были срублены до основания и стены оштукатурены вновь. К общему сожалению монашествующих, церковь навсегда лишилась таких памятников древнего Греческого иконописания. Престарелые монахини вспоминали, что лик св. Андрея Стратилата превосходно уцелел, но и его тоже срубили. (В наше время остатки-осколки этих фресок были найдены на территории монастыря при строительстве теплотрассы и помещены в фонды музея).
